The Adventures of the Muse
by Vladislav Buben
dedicated to Ales Rodin and art house Tacheles
The art studio was a real mess. The paintings that recently provoked interest and admiration were dismantled and placed along the walls in disarray. Now they seemed to be part of a huge jigsaw puzzle scattered around the room by a playful child’s hand. In the centre of the studio two guards dressed in black uniforms were sitting on a broken old couch faded with age.
One of them named Udo slowly drank a take-away coffee. Sipping with pleasure and stretching his sweet, he turned to his friend.
“It was no big deal to get them out yesterday, wasn’t it, Guido? The hippies did not manage to say a word as we swept them out of here. The boss should be satisfied”.
“That’s right! We worked as real professionals. Now this Tacheles belongs to our bank. Privite property has not been abolished in our country yet. Gradually we’ll get these artists out of other buildings, too. Just give us time. No rush. The law is on our side. And the money, too”, said Guido with a wry grin.
“Our guys are already working on them. They will scare some and offer money to others. I am confident they will be out of here by the spring”, said Udo idly looking at the pictures.
“These are fairly good pictures but too complex and large. You won’t hang them in the living room and if you place one in the dining room it will spoil your appetite”, said the security guard and laughed at his own joke.
“It’s kind of chilly here. They say that the heating has been out of order for a couple of years now. How do these artists survive in this Taheles? You can’t even wash your hands, the toilet does not work and there is no running water. Why don’t they live in peace? Why not work at the office, be paid well and draw whatever you want at leisure? It’s a continuum of extreme. Why are they so stuck to this art house? It looks like a squat and it’s really uncomfortable. When I was there in Afghanistan the conditions were even more comfortable. There was some gunfire though sometimes”, Guido said in frustration, absorbed in his memories.
“It’s ok; they’ll start to repair the building soon. There will be all sort of offices and shops. If we want, we’ll have some work here, too”, said Udo crushing the empty coffee cup.
“Who is this?” Guido asked pointing towards the far corner in surprise. In the dusk he could see a strange woman with her hair loose sitting on an upturned box. Her huge eyes on the dazzling white face expressed a deep sadness. Her clothes radiated a bluish shimmer.
“What’s going on? You cannot enter this room. This is private property”, Udo cried and headed to the woman.
Guido joined his friend and on the go took the bag with electro shocker.
“Leave the area immediately, otherwise we will have to force you”, Guido cried barely controlling his anger.
“Have you seen the artist? He was supposed to be here. I came here, but he did not”, said the stranger and smiled.
“No, there are no artists here. The place is now owned by the bank”, Udo said evilly.
“No artists, really? We had so much fun together. But you are also an artist. You just do not know it. When you have time, try to draw something to see how interesting it is”, suggested the woman to Udo.
“Stop talking, get out of here immediately!” Guido hissed impatiently and tried to catch the stranger's hand. Odd enough, but his fingers slipped and his hand went through the woman’s clothes. Udo rushed to help but stopped hesitantly.
“Who are you? What are you doing here?” the guard asked surprised.
“I am a muse. I came to see the artist, and you are trying to kick me out. You know, my dear, this is fraught with consequences. Muses are not to be treated like this. Otherwise it may be like that!” the stranger said and pointed to the wall.
As if on the screen a nervous man of small stature appeared. He limped nervously pacing the room rebuking of two men in military uniforms:
“At the time when we are experiencing difficulties on the eastern front, you are sitting in my office and doing ....
“Or like that”, the woman said and images of dozens of wounded people emerged on the wall. Disfigured faces, mad eyes, screams and moans filled the surroundings with unbearable pain.
“Leave the area immediately or we will call for reinforcements”, Udo pulled out the radio and tried to contact the central office.
“As you wish. It’s up to you to decide”, the woman said and disappeared.
On the wall, instead of the hospital, ceremonial columns emerged. Books and pictures were falling under the polished boots. In the empty eyes of the marchers the torches’ fire reflected. Thousands of feet were printing steps. Their rhythm produced an incredible noise which gradually grew.
Guido ran to the door, trying to go find the key. Udo fell to his knees, covering his face as if he wanted to prevent a stroke.
Dr. Fritz Nitke was awakened by the roar coming from Tacheles.
“These artists are having a party again. They are middle-aged people, but they can not be quiet. They have only raves and parties in mind. Why not make the music a bit quieter? I will definitely call the police tomorrow”, thought the doctor, rolled over and fell tight asleep.
Translated by Nasta Labada
Original:
Владислав Бубен
Приключения музы
Алесю Родину
и событиям в арт. доме Тахелес посвящается
В художественном салоне царил беспорядок. Картины, еще недавно вызывавшие интерес и восхищение, были разобраны и в беспорядке стояли вдоль стен. Теперь они казались частью какого-то огромного пазла, разбросанного по комнате шаловливой рукой ребенка. На старом, продавленном и потерявшим от старости цвет диване, стоявшем в центре мастерской, сидели два охранника одетых в черную униформу. Один из них по имени Удо медленно с удовольствием пил принесенный с собой кофе. Прихлебнув из кружки и сладко потянувшись, он обратился к своему товарищу
– Как мы их вчера, Гвидо, обработали? Не успели эти хиппи оглянуться, как мы их из помещения выставили. Быстро дело обтяпали. Начальник должен быть доволен.
– Согласен! Работали как настоящие профессионалы. Теперь этот Тахелес нашего банка собственность. А ее еще в нашей стране не отменял. Этих художников мы и из других помещений постепенно вытесним. Дай только время. Нам спешить некуда. Закон на нашей стороне. И деньги тоже, – сказал Гвидо и криво ухмыльнулся.
– Наши ребята уже с ними работают. Кого припугнут. Кому денег предложат. К весне, думаю, всех потихоньку выставим, – уверенно сказал Удо, лениво посматривая на картины.
– Неплохие картины, только сложные и большие очень. В гостиной такую не повесишь, а если в столовой ее разместишь, так весь аппетит испортит, - сказал охранник и сам засмеялся над своей шуткой.
– Холодно здесь. Отопление, говорят, уже года два как не работает. Как только эти художники в этом Тахелесе выживают? Даже руки не помоешь, в туалет не сходишь, воды нет. Жили бы себе спокойно. Работали в офисе. Получали зарплату и в свободное время для собственного удовольствия чего-нибудь рисовали интересное. А так экстрим сплошной. На кой им дался этот дом искусств? Выглядит как сквот, и неуютно в нем как-то. Я когда в Афганистане служил, там и то условия комфортнее были. Постреливали, правда, иногда, – расстроено произнес Гвидо, углубившись в воспоминания.
– Ничего, скоро начнут ремонт. Будут тут офисы магазины всякие. Если захотим, то и нам работа найдется, – ответил Удо, завинчивая крышку термоса.
– А это что такое? – удивленно спросил Гвидо, показывая рукой в сторону дальнего угла, и лицо его непроизвольно вытянулось.
В полутьме на перевернутом ящике сидела странная женщина с распущенными волосами. Ее огромные глаза на ослепительно белом лице выражали грусть. От ее одежды исходило какое-то голубоватое мерцание.
– Это что же такое творится? Сюда входить нельзя. Это частная собственность! – закричал Удо и бросился к сидящей.
Гвидо присоединился к товарищу на ходу захватив лежавший в сумке электрошокер.
– Немедленно покиньте помещение, иначе мы будем вынуждены применить силу, – еле сдерживая ярость, процедил сквозь зубы Гвидо.
– Художника здесь не видели? Должен был быть на месте. Пришла вот, а его нет, – сказала незнакомка и улыбнулась.
– Нет здесь никаких художников, это теперь банку принадлежит, – зло произнес Удо.
– Очень плохо, что нет. С ними так весело было. А вот вы тоже художник. Только об этом не знаете. Будет время, попробуйте что-нибудь нарисовать, увидите как это интересно, – предложила женщина.
– Хватит разговаривать, немедленно отсюда убирайтесь! – нетерпеливо прошипел Гвидо и попытался схватить незнакомку за руку. Его пальцы как-то странно соскользнули, и рука прошла сквозь одежду женщины. Удо, спешивший на помощь товарищу, в нерешительности остановился.
– Кто вы такая? Что вам здесь надо? – удивленно спросил охранник.
– Я муза. Пришла к художнику, а вы пытаетесь меня выгнать. Знаете, мои дорогие, это чревато последствиями. С нами поступать так нельзя. Иначе может случиться так… – сказала незнакомка и указала на стену, на которой, словно на экране, появился нервный человек маленького роста, который, прихрамывая, нервно расхаживал по кабинету и отчитывал двух людей в военной форме: «В то время когда мы испытываем трудности на восточном фронте, вы сидите в моем ведомстве и занимаетесь...»
– Или так…
На стене вспыхнуло изображение десятков раненых людей. Обезображенные болью лица, безумные глаза, крики и стоны наполнили окружающее пространство нестерпимой болью.
– Немедленно уходите, иначе мы вызовем подкрепление, – Удо выхватил радиорацию и попытался связаться с центральным офисом.
– Как хотите. Выбор всегда есть, – сказала женщина и исчезла.
На стене вместо госпиталя возникли парадные колоны. Под начищенные сапоги падали книги и картины. В пустых глазах марширующих отражался блеск факелов. Тысячи ног печатали шаг. Четкий ритм шагов производил неимоверный шум, который постепенно нарастал.
Гвидо бросился к двери, пытаясь на ходу найти ключ. Удо упал на колени, закрыв лицо, словно закрываясь от удара.
Доктор Фриц Нитке проснулся от грохота, доносившегося из Тахелеса.
– Опять эти художники гуляют. Немолодые уже люди, а все успокоиться не могут. Сплошные вечеринки у них на уме. Неужели нельзя делать музыку чуть тише? Завтра обязательно позвоню в полицию, – подумал доктор, перевернулся на другой бок и крепко заснул.
********************************************************************************
Bis die Übergriffe gegen das Kunsthaus eingestellt sind, bitten wir Sie gewogene Leser um Unterstützung:
********************************************************
SOLIDARITÄT MIT ALEXANDER RODIN-Security raus aus dem Tacheles SOFORT!
********************************************************
Die verbotene Eigenmacht einer Bank, der Investoren und ihrer Anwälte
*SOLIDARITÄTSADRESSE MIT ALEXANDER RODIN-AUCH DU!!
SOLIMAIL FÜR ALEXANDER RODIN II (12.12.2011-english,italian,francaise)
ONLINE PETITION FÜR ALEXANDER RODIN
++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++
Tacheles ist die kreative Mitte Berlins
****************************************************************************
Kritikdesign am Leben erhalten / Donate for Kritikdesign now:
***********************************************************
euer Tacheles Team
